Нет ни евреев,ни эллинов
Мы лишь в Христе непобедимы.
Один народ,один Отец-
Родился,умер и воскрес.
Воскрес,чтоб людям дать свободу,
Чтоб стали все Его народом.
Грех смог распять,дарить любовь,
Свою излил,в прощении,кровь.
Ею омыл,страданья взял,
Никто,чтоб больше не страдал.
Ведь грех-позор-дорога в ад,
Оттуда нет пути назад.
Как этого не понимаем
И в жизни грех свой продолжаем.
Любовь дарить,любовь давать,
И лишь тогда она назад...
-Вернется и тебя наполнит
И вот тогда на будет больно,
Что что-то ты не совершил
И только для себя лишь жил.
Любя себя-любовь засохнет,
Будешь один-а это плохо.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Не смотря на вашу поэтичность,всё же напрашивается вопрос: когда родился, умер и воскрес Отец?
Хотя для рифмы любое проходит,но истина где? Спряталась в рифму?
Лучше думать не о рифме а уме.
Хотя Отец и один, но что-то мне с вами не уютно.
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
